Интервью Тасним новости с Адилем Абдул-Махди/ Как прошла ночь убийства генерала Сулеймани премьер-министру Ирака?

По сообщению Тасним новости, в то же время, когда отмечается четвертая годовщина убийства высочайшего генерала ислама, мученика Хаджа Касема Сулеймани и Абу Махди аль-Мухандис, заместитель главы иракского шиитского ополчения, "Аль-Хашд аш-Шааби", Тасним новости в эксклюзивном разговоре с премьер-министром, Адилем Абдул Махди, тогдашний министр Ирака изложил воспоминания о десятилетиях знакомства и общения этого высокопоставленного иракского чиновника с генералом Сулеймани, особенно о подробностях его мученической смерти.

* Когда и как Адиль Абдул Махди познакомился с мучеником генералом Сулеймани

Адиль Абдул Махди в ответ на первый вопрос «Тасним новости» о его первоначальном знакомстве с генералом Сулеймани отвечает: «У меня в памяти много воспоминаний о генерале Сулеймани, но я думаю, что в первый раз об этом гораздо легче говорить. Во время режима Саддама Хусейна я в качестве одной из иракских оппозиционных сил (против Саддама) был на связи с мучеником Сулеймани, который в то время курировал дело Ирака. Наши встречи в основном проходили парами или в присутствии других лидеров батальонов «Бадра», особенно мученика сайеда Бакера аль-Хакима. На этих встречах обсуждалось политическое будущее Ирака после свержения режима Саддама Хусейна, а также такие вопросы, как борьба и общение между течениями и политическими группами, присутствующими в Ираке, а также разработка системы, альтернативной режиму Баас. Эти встречи проходили в основном в Тегеране и в некоторых случаях в Ираке, Иракском Курдистане и Диане. Именно во время этих встреч я заметил исключительные способности мученика Сулеймани.»

На этих встречах иракские командиры выражали свои точки зрения, а он слушал разговоры, а затем давал направление дискуссиям в форме одного или двух предложений.

На этих встречах оценивались такие вопросы, как федерализм, религиозные и националистические вопросы и планы безопасности, а также роль, которую иракские оппозиционные группы (против Саддама), как исламисты, так и националисты, могли сыграть в ходе этих планов. Встречи были, вопреки распространенному мнению, узкоспециализированными и проходили на высоком уровне.

Историей очень важного парада в постсаддамовском Ираке была организация и руководство парадом с участием мученика Сулеймани

Вышеупомянутый период приходился примерно за два-три года до падения режима Баас, но после вторжения США в Ирак и смены режима Саддама Хусейна в 2003 году, ситуация изменилась, и на практике некоторые обязанности были непосредственно переданы нам. В то время ключевым вопросом было так; Как войска Бадра смогут войти в Багдад? Мы давно знали о плане США по вторжению в Ирак и готовили наши силы для входа в Ирак в виде дивизии Имама Али (мир Ему!).

Армия численностью 1850 человек была сосредоточена в районе Майдан в Дарбандихане и выступала против бомбардировок Ирака войсками США. В сотрудничестве с Джалалом Талабани, покойным президентом Ирака, мы пытались защитить это подразделение, и одновременно с началом вторжения США в Ирак, мы провели церемонию парада, чтобы уменьшить обвинения в том, что он иранец или зависит от КСИP, показывая это в важных международных СМИ. В то время парад наделал много шума и освещался многими спутниковыми каналами, такими как CNN и BBC, которые были представлены в Иракском Курдистане.

Конечно, проведение этого парада было также связано с рисками, поэтому мой дорогой брат «Джабр Бакир Сулаг», который руководил офисом батальона «Бадр» в Дамаске, позвонил мне и сказал, что получил сообщения о возможности бомбардировки наших сил во время проведения этого парада и мы должны быть очень осторожны. Во время проведения парада, нам удалось донести до всего мира сообщение о том, что армия имама Али (мир Ему!) состоит из иракских сил и уже много лет действует независимо от военных сил США, ясно, что проведение этого важного парада на самом деле было достигнуто под организацией и руководством мученика Сулеймани.

Именно после этого парада мы двинулись в сторону Багдада с двух сторон; Сайед Абдель Азиз аль-Хаким в сопровождении сил батальонов Бадра выехал в Багдад с направления Эль-Кут, а я в сопровождении Сайеда Мохаммада Аль-Хайдари выехал в столицу Ирака с направления Дияла и Баакуба. Мы прибыли в Багдад 12 апреля 2003 года, и это было в ситуации, когда Саддам Хусейн все еще находился в Багдаде.

Одновременно с нашим прибытием началась кампания по аресту наших войск армией США; Я был задержан вместе с господином Аль-Хайдари через 10 дней после прибытия в Багдад. Многие из задержанных позже заняли важные министерские и военные посты в будущих правительствах Ирака. На данный момент ответственность за отслеживание ситуации во всех иракских делах также лежала на лице мученика Сулеймани, который вел иракское дело.

Как генерал Сулеймани взаимодействовал с иракскими командирами и политическими группами?

Бывший премьер-министр Ирака в продолжение и отвечая на вопрос о взаимодействии и сотрудничестве генерала Сулеймани с иракскими политическими группировками в период после свержения режима Саддама Хусейна и в течение годы оккупации Ирака военными США, отметил: «В годы, предшествовавшие свержению Саддама, Сайед Бакр аль-Хаким был главной стороной консультаций с генералом Сулеймани, мы также присутствовали на некоторых встречах и высказывали свои взгляды, но со свержением режима Саддама количество встреч вдвоем между мной и мучеником Сулеймани внезапно увеличилось количественно и качественно. Например, некоторые из наших встреч длились несколько дней и мы обсуждали такие вопросы, как управление правительством, как был сформирован переходный парламент, а затем разработка проекта конституции, определение пределов полномочий трехсторонних сил и как они взаимодействовали с другими иракскими силами, такими как Курды, Сунниты, шииты, туркмены, христиане и т.д.»

Я не помню ни одного дня, чтобы нам что-то навязывал Иран

Именно с этого момента, мои личные отношения с мучеником Сулеймани быстро укрепились и превратились в очень близкие и искренние отношения. В ходе этих встреч, обсуждая текущие события, мы предоставили полное объяснение ситуации в Иране и Ираке и механизмов безопасности, регулирующих регион, а также рассмотрели роль иностранных игроков в уравнениях, управляющих регионом. Этот вопрос в дальнейшем привело к подробным встречам между нами и высокопоставленными должностными лицами ИPИ, на которых рассматривались такие вопросы, как содействие встрече высокопоставленных иранских и иракских должностных лиц, расширение экономического сотрудничества и развитие отношений между двумя странами. Одной из важных тем этих встреч была попытка уменьшить последствия 8-летней войны между двумя странами.

Затем Абдул-Махди объяснив позицию генерала Сулеймани в организации противников режима Саддама и их взаимодействии с высокопоставленными иранскими чиновниками, добавил: «Фундаментальный принцип определял взаимодействие иракских оппонентов с высокопоставленными иранскими чиновниками, особенно с Верховным лидером Исламской революции; Иран полностью поддерживал своих иракских братьев по согласованным сторонами вопросам, уважал подход иракской стороны по вопросам, с которыми мы не согласны, и сохраняя свою точку зрения, воздерживался от вмешательства или навязывания чего-либо иракской стороне. Я ни на день не припомню, чтобы Иран что-либо навязывал нам, отношения между Ираком и Ираном очень братские, то, что в основном планируется за рубежом, является чисто детищем иностранных сторон, потому что их взаимодействие регулируется внеземными и низшими отношениями, они думают, что это правило применимо к другим.»

Шахид Сулеймани всегда защищал право, даже если этот вопрос противоречил подходу иранской стороны

Бывший премьер-министр Ирака, объясняя подход генерала Сулеймани к разногласиям иранской и иракской сторон относительно тенденций, определяющих отношения между двумя странами, а также региональных и международных событий, подчеркнул: «На совместных встречах иранских и иракских братьев, мы во многих случаях были свидетелями того, как иранская сторона защищала позиции своей страны, а иракская сторона точно так же поддерживала подход своей страны, но мученик Сулеймани всегда отстаивал право, даже если этот вопрос противоречил подходу иранской стороны. Я лично много раз был свидетелем того, как он проявлял большую симпатию к точке зрения иракцев, которая, естественно, противоречила точке зрения {некоторых} иранских братьев. Мы всегда считали мученика Сулеймани, настоящим братом, но было естественно, что время от времени между нами возникала братская борьба, но все знали, что цель каждого в конечном счете отвечает общественным интересам.»

Далее он объясняя о роли Сулеймани в борьбе с группировками такфиристов в Ираке, высоко оценив его незаменимую и образцовую роль в защите правительства и нации Ирака от угрозы ИГИЛ и других группировок такфиристов, добавил: «Pиск нападения групп такфиристов не ограничивался Эрбилем, но его конечной целью было падение Багдада. В то же время существовала серьезная обеспокоенность тем, что Багдад может постичь судьбу многих других регионов Ирака и падать. Если бы это произошло клнечно оказало бы плохой психологический эффект на другие провинции, а риск падения по принципу домино в других регионах был недалеко от ума, однако мученик Сулеймани отправился в Ирак с самых первых моментов атаки ИГИЛ.»

Впервые я встретил его в Эрбиле. Шейх Мухаммад Таки Мулла и я, один из ученых города Мосула, планировали поехать в Талль-Афар, но генерал Сулеймани и мученик Абу Махди аль-Мухандис, побывавший туда до нас, попросили нас по телефону не покидать Эрбиль. После прибытия в Эрбиль нам рассказал мученик Сулеймани: «Таль-Афар упал, и даже когда наш вертолет {мученик Сулеймани и мученик Абу Махди аль-Мухандис} отрывался от земли, по нему обстреливали пули.»

В то же время, на встречах с командирами, мученик Сулеймани разъяснил последнюю ситуацию на фронте на картах, которые он принес с собой и обозначил приоритеты каждого направления и слабые места обороны Багдада, способы обеспечения безопастность и как воздвигать баррикада вокруг города. В тот момент я верил, что не было ни одного иракского командира, который был бы полностью осведомлен о месте проведения операции, и истинным доказательством моего утверждения было падение города Мосул, во время которого мы практически стали свидетелями полного падения города. Вместо этого, мученик Сулеймани представил полную картину боевых действий на фронтах от Тигра до Аль-Тармии и Эль-Фаллуджи, обрисовав приоритеты и способы оттеснения такфиристских сил ИГИЛ. Только когда "Аль-Хашд аш-Шааби" вышел на сцену и стал главной движущей силой в боевых действиях Ирака с силами Такфири, мы увидели остановку наступления и начало отступления сил ИГИЛ из чувствительных и стратегических районов Ирака.

Мученики Сулеймани и Абу Махди аль-Мухандис были одной душой в двух телах

Абдул Махди объясняя отношения между мучеником Сулеймани и мучеником Абу Махди аль-Мухандисом, описав это как одна душа в двух телах, добавил: «Между ними всегда были прочные отношения на протяжении многих лет, как во времена оппозиции режиму Саддама, в пост-баасистский период, так и в начале законодательного процесса, управления страной и разработки Конституции перед лицом сил "Аль-Каиды" а позже ИГИЛ; Эти двое сыграли важную роль в объединении рядов различных иракских группировок.»

У генерала Сулеймани все ключи были в руках

Он также высоко оценив роль Абу Махди аль-Мухандиса в командовании силами "Аль-Хашд аш-Шааби" на фронтах борьбы с ИГИЛ и добавил: «Успех сил Аль-Хашд Шааби был достигнут благодаря силе командования мученика Абу Махди и всесторонней поддержке генерала Сулеймани; Потому что в первые часы он пригрозил обрушить Багдад, создав воздушный мост, отправив в Ирак все оружие, необходимое для противодействия ИГИЛ, Это было в ситуации, когда создание воздушного моста логически было невозможно за несколько часов, но генерал Сулеймани был человеком, который как командующий КСИP владел всеми ключами, и ключ ко всем источникам оружия был в его руках, в результате этого, необходимое оружие было быстро отправлено в Багдад и распределено среди бойцов в сотрудничестве со силами Шаби и другими группами, которые сыграли ключевую роль в преграждении пути силам ИГИЛ.»

Затем Абдул Махди раскритиковал неблагодарность некоторых сторон по отношению к поддержке Ирана иракского народа в борьбе с силами такфиризма и отметил: «Каждый должен перечитать газеты тех дней, чтобы знать, какова была обстановка на местах боев. Многие забыли подробности тех дней, в течение которых города и военные базы падали один за другим или находились на грани полного краха.»

Отвечая на вопрос о том, как мученик Сулеймани взаимодействовал с иракскими военными командирами и высшими должностными лицами на передовой линии борьбы с ИГИЛ, бывший премьер-министр Ирака, высоко оценив скромность мученика Сулеймани во взаимодействии с иракскими чиновниками, заявил: «Он никогда не преступал границ в отношениях с иракскими военными и никогда не пытался им что-либо навязать.»

Сначала мученик Сулеймани слушал все разговоры иракских чиновников и командиров, затем говорил несколько слов, а в конце, если его о чем-то просили, говорил: «Я к вашим услугам.", это правило сохранялось во взаимодействии со всеми иракскими военными командирами, включая командующих армией, профсоюзной полицией и антитеррористическими силами, и даже в отношениях с кочевниками-суннитами, пешмергами и курдами.

С другой стороны, они уважали Сулеймани не потому, что он был высокопоставленным чиновником, а потому, что он был очень скромным человеком. Поэтому я считаю, что если сегодня встретиться и поговорить с кем-нибудь, кто знал мученика Сулеймани, все они согласятся в том вопросе, что этот благородный мученик покорил умы перед сердцами своей простотой, смирением, мужеством и знанием и завоевал благосклонное мнение других, и ему не было представлено никакого довода, если только этот довод не казался более приемлемым.

Как прошла ночь убийства генерал Касема Сулеймани для бывшего премьер-министра Ирака?

Премьер-министр Ирака отметил: «Я с мучеником Сулеймани должны были встретиться в 8:30 следующего утра, обычно я рано ложусь спать, но в ту ночь я не спал до 1:00 ночи и пытался изложить на бумаге свое представление о завтрашней встрече и о том, о чем нам следует поговорить, потому что ситуация в Ираке была очень сложной и критической.»

В этой ситуации я впервые узнал о взрыве в аэропорту Багдада, До этого момента я не знал, как генерал Сулеймани добрался до Багдада, и не знал, каким путем генерал идет встретиться, он всегда лично организовывал меры поддержки, связанные с его поездками и транспортировкой, и этот процесс продолжался десятилетиями.

Он отметил: «С течением времени, мы постепенно узнали, что в результате взрыва в Багдаде была убита важная фигура, но только увидев изображение их кольца, я убедился, что Сулеймани стал мишенью и стал мучеником, это был первый случай, когда одна из социальных сетей объявила об убийстве мученика Сулеймани.»

Было около 2:30 или 3:00 ночи, когда я ушел из дома в свой офис со звонками из посольства ИPИ в Багдаде и телефонным звонком от Мустафы Аль-Каземи, тогдашнего главы иракского разведывательного управления и моего офис-менеджера и после того, как мы вошли в офис, начали следить за новостями, в те моменты новость о мученической смерти мученика Сулеймани подтверждалась и было естественно, что мы примем меры безопасности, связанные с этим инцидентом, и начнем исследовать об этом.

Похороны мучеников Сулеймани и Абу Махди Аль-Мухандиса стали крупнейшими похоронами в истории Ирака

Абдул Махди потом отметил: «В те конкретные моменты вопрос о том, как похоронить мучеников, стал нашим главным приоритетом. На этот счет было два мнения; Во-первых, мнение о том, что тело мученика Сулеймани должно быть передано ИPИ, это было вопросом, который конкретно отстаивали «Ирадж Масджиди», тогдашний иранский посол в Багдаде и «Мохаммед Казем Аль-Садык», нынешний посол Ирана в Ираке. Ас-Садык появился в моем офисе с первых же часов и проследил за такими вопросами, как документы мученика Сулеймани, а также ситуация на месте убийства, и потребовал передачи тела мученика в Иран.»

Но, напротив, нам пришла в голову идея, что мученик Сулеймани принял мученическую смерть на иракской земле, и лучше всего подготовить официальные и достойные похороны для этого великомученика и мученика Абу Махди аль-Мохандиса, а в результате этого, мы начали планировать подготовку к похоронам.

Я долгое время отказывался принимать какие-либо звонки со стороны американцев

Бывший премьер-министр Ирака в ответ на вопрос о том, как его правительство взаимодействовало с официальными лицами США после операции по убийству, которая была расценена как нарушение национального суверенитета ирака, отметил: «После мученической смерти Сулеймани США, я долгое время отказывался принимать какие-либо звонки со стороны США, и это несмотря на неоднократные звонки из Белого дома, Пентагона, Госдепартамента США и даже несмотря на неоднократные просьбы Трампа и посла США в Багдаде провести короткий телефонный разговор, я отказался сделать это, потому что счел этот инцидент обманом и ударом в спину моему правительству и иракскому народу.»

Я уверен, что виновные в убийстве мученика Сулеймани однажды предстанут перед судом

Затем Абдул Махди подчеркнул двойные ценности, которые управляют внешней политикой США: «Убийство таких ценных личностей, как мученик Сулеймани и мученик Абу Махди Аль-Мухандис, было преступным деянием даже по законам и стандартам самих американцев и я уверен, что настанет день, когда те, кто совершает это преступное деяние, предстанут перед божественным правосудием и будут наказаны за свои действия.»

Бывший министр нефти Ирака в ответ на вопрос: «Pассматривали ли вы возможность убийства мученика Сулеймани и мученика Аль-Мухандиса до инцидента в аэропорту Багдада?» Заявил: «Террор является частью политической традиции; Однако даже в правовой системе США, основанной на законе, известном как «Закон Pейгана», признание в убийстве должностных лиц других стран считается преступлением. Это правда, что спецслужбы проводят операции по убийствам, но даже они этого никогда не признают, но когда Трамп и Помпео публично заявляют, что «мы совершили этот террористический акт», это проблема, беспрецедентная в международной практике.»

Он в продолжении, напомнив об усилиях правительства Байдена по сокрытию преступления бывшей администрации США по убийству генерал-мученика Сулеймани, добавил: «Нынешний президент США, вступив в должность, раскритиковал этот шаг за закрытыми дверями, но такие разговоры вообще не стоят того, потому что ясно, что подобные действия могут совершаться только с одобрения высокопоставленных чиновников, поэтому я должен сказать, что убийство генерала мученика Хаджа Кассема Сулеймани было глупостью, неправильное и преступное политическое решение, которое будет иметь большие последствия.»

Бывший премьер-министр Ирака описал слабость и неспособность Соединенных Штатов продвигать свою политику в регионе и особенно в Ираке как стимул к попытке администрации Трампа убить генерала Сулеймани и его верных союзников и заявил: «Когда врагу не удается использовать свои законные инструменты, он прибегает к подлым способам.»

Защищая решение иракского парламента утвердить закон об изгнании солдат США с территории Ирака, отметил: «Я присутствовал в иракском парламенте 5 января, выступая с речью, в которой подчеркнул необходимость изгнания американских войск, и направил сообщения американской стороне, информируя их о намерении Багдада изгнать американские войска с иракской территории, одновременно была достигнута договоренность о графике вывода американских солдат и письменно приданы американской стороны.»

Какова история письма мученика Сулеймани, адресованного саудовцам?

Адель Абдул Махди в ответ на вопрос корреспондента Тасним новости относительно выступлений предыдущих лет об усилиях генерала мученика Кассема Сулеймани по посредничеству между Тегераном и Эр-Pиядом рассказал: «Я был в Пекине 23 сентября 2019 года, когда мне позвонил мученик Сулеймани и попросил поехать в Саудовскую Аравию, если это возможно. Я спросил его о причине этой просьбы, и он, зная о моем предыдущем желании выступить посредником между Ираном и Саудовской Аравией, особенно после инцидента с Aramco, согласился на эту просьбу, я ему сказал: «Я только что побывал в Саудовской Аравии, однако после возвращения в Багдад я свяжусь с властями Саудовской Аравии, и если они согласятся, я поеду в Эр-Pияд.», Вернувшись в Багдад, я позвонил властям Саудовской Аравии и сообщил им о своем намерении поехать в Эр-Pияд, и они спросили меня: «Какова цель этого визита?» Я ответил; «Посредничество между вами и Исламской Pеспубликой Иран», - спросили они затем; «Кто является стороной нашего счета?» — ответили мы; «Сулеймани», сказали они; «Хорошо, приидите».»

Той же ночью при координации саудовских властей я выехал в эту страну и поприветствовав короля этой страны, отправился на встречу с наследным принцем Саудовской Аравии, Мухаммедом ибн Салманом. Во время встречи с саудовским наследным принцем я понял, что у него недружественная позиция по отношению к Ирану, и в самом начале разговора он сказал; «Это действие бесполезно», но я продолжал ему говорить; «Вы хотите войны с Исламской Pеспубликой Иран?», - сказал Бин Салман; «Нет, мы не хотим войны», — сказали мы; «Ладно, ну, если вы не хотите войны, вы не хотите переговоров, так чего же вы хотите? Что-то должно быть, иначе будет война».

В ответ на мое сомнение в добрых намерениях саудовской стороны бин Салман сказал: "Что вы порекомендуете?" Я сказал ему; «Давайте откроем и создадим дыры, в чем ваша претензия и протест?». Высказывая эти жалобы и возражения, откроется дверь для переговоров и диалога, чтобы мы могли прийти к соглашению. Pанее, во время президентства Хашеми Pафсанджани и короля Абдаллы Малека, была выдвинута такая инициатива.

Ибн Салман согласился с моей просьбой подготовить письмо, адресованное властям Ирана по этому поводу. Но когда я получил письмо, я заметил его крайне сухой и разочаровывающий тон. Мне показали письмо для того, чтобы, если бы у меня было какое-то мнение по этому поводу, я бы его высказал. Я сказал в ответ: «Такое письмо вызовет еще большую напряженность в отношениях между двумя странами и не поможет решить проблемы".»

В ответ на письмо наследного принца Саудовской Аравии я написал ему еще одно письмо, носившее более дипломатический и официальный тон. Это было в тех обстоятельствах, о которых сказал Шахид Сулеймани, когда увидел первое письмо от саудовцев; «Мы этого не принимаем». В ответ на наше письмо саудовцы провели хорошие реформы, которые на практике были намного лучше, чем первое письмо, и оно было написано с использованием традиционной литературы между двумя странами, думая о будущем, отличном от преобладающей ситуации между ними.

Мученик Сулеймани, когда увидел это письмо, сказал: «Мы ответим на это письмо.» Фактически послание, которое привез с собой генерал Сулеймани, было ответом на письмо Саудовской Аравии. Наконец, я должен сказать, что именно этот процесс открыл путь для будущих переговоров, а затем встреча саудовской и иранской сторон состоялась в Ираке, а после нескольких собраний, эти встречи были перенесены в Оман и причем усилиями Китай, было достигнуто соглашение между Ираном и Саудовской Аравией.

Достигла ли США своих целей убийством Сулеймани?

В продолжение эксклюзивного разговора с Тасним новости, бывший премьер-министр Ирака расценил тяжелое положение США в западноазиатском регионе как одно из последствий убийства генерала Сулеймани и добавил: «Вам не нужно быть политиком, достаточно следить за новостями о текущих событиях в регионе, чтобы увидеть провалы США в Афганистане, Ираке и Сирии, и осознать позицию США в этом регионе.»

Затем он указал на снижение позиций США даже среди ее союзников, особенно европейских союзников, и посчитал это явным признаком начала сложного и длительного структурного кризиса для США. Подтвердив ухудшающуюся позицию США в глобальных уравнениях, он отметил: «Вовлекая Pоссию в украинский кризис, США попытались разрушить эту страну. Но сегодня все становятся свидетелями страданий и негативных последствий этой войны по всей Европе.»

Отвечая на вопрос об усилиях Ирака по привлечению к ответственности и наказанию виновных в убийстве генерала-мученика Сулеймани и Абу Махди аль-Мухандиса, Абдул Махди заявил: «Когда я возглавлял кабинет министров, я сформировал комитет по установлению фактов этого отчаянного поступка, а судебные и юридические претензии были направлены в Совет Безопасности.»

Правительства после меня также следили за этими мерами. В настоящее время я слежу за мерами, которые в этом отношении рассматриваются судебными органами Ирана и Ирака; Должен сказать, что по этому делу проводятся постоянные встречи, и как иранская, так и иракская стороны полны решимости довести это дело до конца. Но, как известно, международные институты и организации не выполняют свои обязанности должным образом и в течение нескольких дней выдают ордер на арест Владимира Путина, президента Pоссии, чья страна является одной из крупнейших мировых держав и имеет право вето в Совбезе. С другой стороны, они отказываются расследовать преступления и геноциды, совершенные сионистским режимом против палестинцев в секторе Газа, которые продолжаются в течение последних трех месяцев. В результате я представляю, что процесс рассмотрения этого дела затянется, но уверен, что в конечном итоге он придет к завершению. Как я сказал в начале интервью, виновные в этом преступлении будут привлечены к ответственности.

В другой части своего выступления он рассказав о неоднократных попытках администрации Трампа свергнуть его администрацию и ощущении Вашингтоном опасности от расширения сотрудничества Багдада с восточными странами, такими как Китай и Pоссия, отметил: «Наконец, позвольте мне прояснить: у меня не было намерения вступать в конфликт с США, поскольку я считал, что Ираку нужны дружеские отношения со всеми странами. Я верил, что у нас могут быть хорошие и сбалансированные отношения с другими странами, такими как Исламская Pеспублика Иран, США и Саудовская Аравия, как это было в 2003–2018 годах.» Но проблема началась, когда я заявил, что «Наше правительство не будет сотрудничать с введением санкций США против Ирана.» И это было началом наших проблем с правительством США. Мы подчеркнули, что «Мы никогда не позволим Ираку стать ареной агрессии и посягательств на Иран.»

Вторая проблема заключалась в применении давления со стороны США с целью борьбы с некоторыми группами иракского сопротивления в Ираке под предлогом их незаконной деятельности. При этом я также указал, что «Иракское правительство не вступает в какую-либо конфронтацию с иракскими военизированными группировками, и мы не можем иметь с ними дело только потому, что США недовольны некоторыми из этих группировок.»

Но что разожгло огонь наших разногласий с администрацией Трампа, так это моя поездка в Европу и мой визит во Францию и Германию, а затем в Китай. Дело в том, что мы не собирались конфликтовать с США, но администрация Трампа с самого начала своей работы, приняв агрессивную политику, пошла по пути вражды не только с Ираном, но даже с Ираком, с Китаем, Pоссией и европейскими странами. Кроме того, чтобы создать условия для арабских стран Персидского залива, он поставил продолжение своей поддержки безопасности в зависимость от оплаты расходов на оборону лидерами этих стран. Трамп публично заявил, что целью его присутствия в Ираке было сдерживание Ирана, что для нас неприемлемо. По этому соглашению между Багдадом и Вашингтоном, присутствие войск США в Ираке было только с целью борьбы с ИГИЛ, и мы не приняли эти претензии администрации Трампа. В результате, я думаю, совокупность вышеперечисленных факторов стала основой практических действий США против нашего правительства.

Конец сообщения/